Ничьи котята - Страница 101

101

— Да, Демиург Джао, — задумчиво проговорил Саматта, — мыслишь ты масштабно. Только вот есть одна проблема. Мне страшно не нравится, когда мной манипулируют. Я как-то привык жить своим умом.

— В глубине души надеешься, что я сниму с тебя эту необходимость? — фыркнул Дзинтон. — Вот уж чего не дождешься! Ребята, вам обоим поставлено условие: если вы работаете со мной, вы учитесь. Неважно чему, но учитесь. Сеть влияния — не тайная организация с жестко оформленной иерархией, не толпа моих рабов, бездумно выполняющих приказы. Это сообщество единомышленников, одинаково воспринимающих некоторые вещи и согласных помогать мне в движении к моей цели. Добровольный клуб по интересам с небольшими бонусами для членов, не более того. Но у вас — своя жизнь, которую я никак не регулирую. Вы сами ищете смысл существования, сами ставите себе цели и сами их достигаете. Я лишь изредка обращаю ваше внимание на детали, помогаю советами, да еще иногда защищаю от физических угроз. Вы вольны в любой момент послать меня подальше. Именно потому я обеспечиваю вам финансовую независимость и настаиваю на вашей ментальной самостоятельности. Кстати, Мати, ты не запамятовал, что так и не сообщил мне, чему намерен учиться?

Капитан хмыкнул.

— Как-то в голову ничего не лезет, — сообщил он.

— Постарайся, чтобы влезло. Как я уже сказал, мне не нужны живые трупы. А тот, кто не использует свои мозги по назначению, мертв, пусть даже и не понимая того. Ладно, лекция окончена. Я вас оставлю пока, мне нужно немного подирижировать кошачьим концертом. На ваши пелефоны сброшены некоторые необходимые материалы — помимо романа, там есть еще несколько текстов, включая хронологию Катастрофы. Карты открыты, так что решайте сами, стоит ли иметь со мной дело.

Он поднялся на ноги и спустился из беседки по старым каменным ступеням. Уже ступив на дорожку, он обернулся и посмотрел на молча наблюдающих за ним Цукку с Саматтой.

— Мати, мы еще мало знаем друг друга, — негромко сказал он. — Мне нечем тебя удержать, кроме как формальным контрактом. Но ты, Цу — когда станешь принимать окончательное решение, помни — я твой друг. И, надеюсь, мы останемся друзьями независимо ни от чего. Я хочу, чтобы вы остались — оба. Если вы уйдете, мне будет очень вас не хватать. И детям — тоже.

Он повернулся и стремительно зашагал между деревьями.

Когда Дзинтон скрылся за стволами, Цукка и Саматта переглянулись.

— Ну и дела… — пробормотала девушка. — И что ты думаешь?

— Ничего не думаю, — признался бывший капитан. — Просто в голове не помещается. Думать надо. Ты считаешь, он не врет насчет своего возраста? Миллион лет — уму непостижимо!

— Не знаю, — вздохнула Цукка. — Не думаю, что он врет. Зачем бы ему? Меня бы и тысяча лет впечатлила. Но с ним чувствуешь себя… свободно. Не надо думать об условностях — о возрасте, о положении, как с другими старшими. С ним просто общаешься, как с братом-ровесником. Будь он человеком, я бы, наверное, в него влюбилась по уши.

— Да и я бы за таким командиром под пули пошел, — кивнул Саматта. — Но он не человек.

— Да, он не человек. Как-то страшно становится, когда задумываешься, кто он такой на самом деле. Подумать только — они умеют создавать новые Вселенные!

— Вселенные далеко и нам недоступны. А вот ты обратила внимание, что легендарный Майно — тоже Демиург?

— Ой, точно! Я как-то мимо ушей пропустила.

— Вот тот-то и оно. Цу, я не знаю, что ты решишь, но я остаюсь. С Дзинтоном или без него, а уйти от вмешательства Демиургов нам не удастся. Но с Дзинтоном я смогу хоть как-то повлиять на происходящее, а если уйду… знаешь, если под подушку спрятаться, бука под кроватью никуда не денется.

— Бука! — звонко расхохоталась Цукка. — Ой, Мати, ты меня уморишь. Тебе бы в писатели пойти с твоим образным мышлением.

— Ну а ты? — странно закаменев, спросил бывший капитан. — Ты останешься?

— Конечно, — просто ответила девушка. — Как я могу бросить Кару после того, что с ней сделали? Мать я ей заменить вряд ли смогу, но на старшую сестру, надеюсь, потяну. Эй, ты чего?

— Я… рад, — задушенным голосом произнес Саматта. — Правда, рад. Спасибо, Цу.

Он осторожно взял в руки девичью ладонь и слегка сжал ее. Потом, словно обжегшись, отстранился, встал и почти выбежал из беседки.

Пунцовая от смущения Цукка с раскрытым ртом смотрела ему вслед. Ну и дела! Неужели он испытывает к ней какие-то чувства? Она тряхнула головой, отгоняя непрошенную мысль, и попыталась вспомнить, где лежит пелефон. Наверное, в ее комнате. Надо посмотреть, что там есть из материалов. Только вот немного в себя придет после рассказанного…

Она сидела в беседке по шелестящими древесными кронами, и ее рука хранила тепло ладоней бывшего капитана Саматты.

* * *

События пятнадцатого числа шестого периода потрясли не только Катонию. И даже не только Восточный континент.

Начиная с без двадцати одиннадцать прямой эфир телеканала «Трибуна» начали ретранслировать еще два местных канала Масарии. С одиннадцати к трансляции подключился общенациональный канал «Планета». Еще через четверть часа экстренные выпуски новостей прошли по остальным четырем национальным каналам. Одна за другой подключались радиостанции. Экстренные выпуски новостей прошли также по всем телеканалам и радиостанциям обоих континентов, а большинство сетевых форумов внезапно взорвались шквалом обсуждений.

В тринадцать часов Ассамблея прервала свое очередной заседание. Точнее, в своей излюбленной скандальной манере его прервал глава партии рационалистов Крайтон Керл, выступив с запросом по поводу происходящего. Журналисты рвали на части пресс-службу головного отделения Института в Оканаке, но пресс-секретари лишь устало повторяли одно и то же: «В настоящий момент мы не комментируем происходящее».

101