Ничьи котята - Страница 82


К оглавлению

82

Накануне она снова начала перечитывать «Делай что должно». Книжка, хотя и толстая и местами скучная, с самого начала захватила ее. Вместе с героями Отряда она снова переживала падение Хамира и бегство от злобных жугличей через реку и болота, визит в Серое Княжество, гибель долины и Беллы (интересно, что такое «кавитонный реактор»?), смерть принцессы Камеллы на балу, морскую битву с флотом Майно, осаду Крестоцина… Дочитав книжку во второй раз, она задумалась, а каково путешествовать с настоящим Демиургом, пусть и не зная того? Слово «демиург» цепляло какую-то тревожную струнку глубоко внутри, что-то, связанное с вторжением солдат Института, но вспомнить толком никак не удавалось.

Вчера, в перидень, когда Яна с Палеком ушли в школу в первый раз, ей, оставшейся в своей комнате, хотелось завыть от тоски и одиночества. Но зашел Дзинтон, рассказал какую-то забавную историю, которую она сразу же забыла, посидел рядом с ней на кровати. Она прижалась к нему, чувствуя сквозь свою майку и его рубашку надежное тепло его тела, и сидела так несколько минут, наслаждаясь спокойной уверенностью, что папа никогда не бросит ее одну. Дзинтон поглаживал ее по голове и рассказывал, как планеты вращаются вокруг звезд. Планеты ее мало интересовали, но ей нравилось просто сидеть, прижавшись к нему, и слушать его спокойный мягкий голос. Потом зашла Цукка и взяла ее с собой в магазин за продуктами, а потом… потом светило яркое солнце, с моря дул теплый соленый ветерок, щебетали птицы, и даже хотя Цукка ушла к себе в комнату готовиться к экзаменам в университет, и Дзинтон куда-то пропал, уныние больше не возвращалось.

Сегодня она уже не тосковала. Скучные учебники никуда не делись, но она уже точно знала, что справится — если только ее не подведет география. И папа в нее верит. Иногда она все еще внезапно вскидывалась, недоуменно оглядываясь по сторонам, словно отель, и Дзинтон, и Цукка вот-вот исчезнут, растворившись в черной глухой пустоте, и она почувствует шум в ушах и боль от выходящих из тела игл и трубок, и грубые дядьки перетащат ее на холодный пол железного ящика и повезут туда, где ей делают плохо и больно. Но наваждение проходило, и умиротворение старого отеля в неухоженном парке снова охватывало ее. У нее теперь снова есть папа! Настоящий папа! Он умный, и сильный, и веселый, и он защитит от всего на свете. А она сможет искупить все плохое, что сделала раньше.

Солнце уже поднялось довольно высоко, когда Дзинтон заглянул в комнату.

— Как дела? — спросил он, подмигнув. — Трудишься?

— Я читаю, — смущенно улыбнулась Карина. — Я сегодня уже две главы по географии прочитала!

— Молодец! — похвалил ее папа. — Ну-ка, как у нас главная столица Четырех Княжеств называется?

— Э-э-э… Саламир! — вспомнила девочка. — А раньше он был столицей Тапара, одного из Четырех княжеств, пока они еще не объединились.

— Умничка! А может, ты еще вспомнишь, где расположен хребет Шураллаха?

— Не-а, — Карина помотала головой. — Я такого еще не знаю.

— На Западном континенте, в южной части, — пояснил Дзинтон. — Самый большой горный хребет в мире, хотя и не самый высокий. Там широкие степи, в которых раньше кочевники разводили овец и степных лошадей, потом лес, а потом начинаются горы. Сначала небольшие отроги, потом скалы все выше и выше. На самых высоких горах круглый год лежит снег, и с ледников бегут холодные речки. Потом на востоке они сливаются в полноводную реку Кронг, на которой стоит город Грашград. Слово «шураллаха» на поллахе, старом языке кочевников-гуланов, означает «небесные клыки», потому что снизу кажется, что они упираются в небо и царапают его.

— Здорово! — мечтательно произнесла Карина. — Не то что наши низенькие горы…

— Ну, наши горы тоже интересные, — Дзинтон поднял палец. — Можно даже сказать — уникальные, таких в мире совсем немного. Они называются «лакколиты». В таких местах миллионы лет назад подземная лава пыталась пробиться на поверхность, но не смогла. Зато она высоко выгнула землю, так что получились горы. Так что, возможно, где-то в Граше сейчас сидит вот такая же девочка, как ты, и мечтает приехать, в Масарию, чтобы посмотреть на них и на наше море.

— А я бы хотела уехать отсюда насовсем, — вздохнула Карина. — Насовсем и навсегда.

— Из-за Института? — Дзинтон посмотрел на нее сверху вниз. Девочка кивнула и плотнее прижалась к нему. Он погладил ее по голове. — Понятно. Кара, знаешь, я именно потому к тебе и пришел.

Карина вывернула шею и снизу вверх посмотрела ему в лицо.

— Кара, ты боишься, что Институт человека не оставит тебя в покое. Что он рано или поздно доберется до тебя, и тогда ты вернешься в его лаборатории. И, в общем-то, все верно. Они тебя в покое не оставят. А я не могу всю жизнь держать тебя под своим крылом — ты должна жить независимой, настоящей жизнью. Вот почему сегодня Института человека не станет.

— Что? — потрясенно спросила девочка.

— Что слышала, — подмигнул Дзинтон. — Сегодня Институт человека прекратит свое существование раз и навсегда. А директор Джой Митера сядет в тюрьму всерьез и надолго. Кара, хочешь увидеть, как это произойдет?

— Хочу! — яростно кивнула та. — Очень хочу! А можно?

— Можно и нужно. Только тогда ты наконец-то поверишь, что прошлое ушло навсегда. Единственный способ победить свой страх — взглянуть ему в глаза и преодолеть его. Но у нас мало времени. Нам нужно побыстрее добраться до Института, иначе пропустим все самое интересное.

Он стремительно поднялся с кровати, поднимая вместе с собой Карину. Девочка вся напряглась. Она почувствовала, как самостоятельно шевелятся ее невидимые руки — от страха или от злости, не разобрать. В Институт? И Института больше никогда не будет? Вот здорово!

82